Часть 30
Церковная оппозиция не имела единого административного центра. Часть ее прервала административное общение с Синодом митрополита Сергия, сохраняя молитвенное общение с местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Петром. Эту часть оппозиции часто называли «непоминающие».
Другая часть сохраняла административное общение с Синодом, выражая свое несогласие с церковной политикой и иногда уклоняясь от исполнения его указов. Тогда и появился термин «сергианство», под которым понималась политика безусловной лояльности к безбожной власти, граничащая с ересью.
Успенская кафедральная община староцерковцев сохранила сергианскую ориентацию, признав Патриарший Синод. В сентябре 1927 г. на Владивостокскую кафедру был назначен епископ Нифонт (Фомин).
С 18 июля 1911 г. – преподаватель Тифлисской духовной семинарии. С 10 сентября 1911 г. – преподаватель Саратовской духовной семинарии. 28 августа 1912 г. назначен смотрителем Петровского духовного училища в Саратовской губернии. После закрытия училища в 1918 г. служил священником в с. Красная Речка Саратовского уезда.
13 апреля 1918 г. рукоположен во епископа Балашовского, викария Саратовской епархии. С 1919 по 1921 гг. неоднократно арестовывался и епархией не управлял.
В феврале 1921 г. назначен правящим епископом Царицынской епархии. 12 мая 1922 г. арестован в г. Царицын (Волгоград) по обвинению в сокрытии церковных ценностей. Осужден на 7 лет лишения свободы с последующей высылкой на 3 года в Кострому. 7 мая 1924 г. досрочно освобожден по амнистии.
С 1925 по 1927 гг. – епископ Сталинградский. С мая по сентябрь 1927 г. – епископ Вяземский, временно управляющий Владимирской епархией.
В связи с начавшимися протестами и выступлениями духовенства против декларации митрополита Сергия и его церковной политики в мае 1927 г. во Владивостоке была арестована группа духовенства «за контрреволюционные выступления во время богослужения». Задержанию подвергся и епископ Нифонт, содержавшийся некоторое время во Владивостокской тюрьме, а затем переведенный в Москву в Бутырскую тюрьму, где ему выбили все зубы. В июне 1928 г. он был освобожден и «вышел на покой».
Некоторое время проживал в г. Камышине, а затем в Пензе, у своего лучшего друга по духовной академии епископа Пензенского Кирилла (Соколова), противника декларации митрополита Сергия. В это же время у владыки Кирилла проживал и профессор Московской духовной академии Сергей Сергеевич Глаголев, высланный в Пензу из Москвы.
18 декабря 1928 г., накануне праздника Святителя Николая Чудотворца, епископы Нифонт и Кирилл вместе с профессором Глаголевым были арестованы и заключены в Пензенскую тюрьму.
После освобождения 26 мая 1929 г. епископ Нифонт назначен на Череповецкую кафедру. Деятельность епископа Нифонта, сумевшего сплотить вокруг себя верующих и противостоять нападкам безбожников, неоднократно вызывала злую критику в советской прессе и стала поводом для его ареста. 4 февраля 1931 г. владыка был арестован, а 2 октября осужден с группой духовенства и монахинями Леушинского монастыря Череповецкой епархии к заключению в ИТЛ.
16 октября 1931 г. епископ Нифонт был отправлен для отбывания срока наказания в Свирские лагеря ОГПУ. Оттуда он не вернулся.
29 октября 1927 г. во Владивостоке умер настоятель Успенской кафедральной общины староцерковцев протоиерей Николай Васильевич Чистяков. В начале 1929 г. управляющим Владивостокской епархии указом Патриаршего Синода был назначен епископ Марк.
Владыка Марк (в миру Боголюбов Марк Константинович) родился в 1879 г. в с. Аскине Уфимской губернии. Был рукоположен в сан священника и служил протоиереем в уфимском Никольском соборе. После принятия монашества возведен в сан архимандрита.
18 ноября 1922 г. рукоположен во епископа Стерлитомакского, викария Уфимской епархии. В 1925 г. арестован и выслан на 3 года. В 1928 г. снова арестован и приговорен еще на 3 года ссылки на Дальний Восток.
Его служение во Владивостоке протекало в то время, когда российская церковь была не только разделяема обновленцами и григорьевцами, но и смущаема декларацией митрополита Сергия (Страгородского). В жизнь Владивостокской епархии все это также вносило разделение и смуту, о чем свидетельствует письмо священника Пантелеимона Червонного протоиерею Елевферию Суражкевичу от 5.02.1929 г.
Он пишет: «Пришлось столкнуться с сергиянцем, который мне говорил, что епископ Марк приехал во Владивосток, но духовенство недолюбливает, что подходящий (похожий – ред.) на Вавулина (имеется в виду обновленческий протоиерей Григорий Ваулин – ред.) и службою, и разговором, ростом, манерами, словом, как родной брат. Я сказал: «Эх вы, священники! Вам надо не архиерея, а Романовской палки». Он посмотрел на меня, а потом сказал: «Ты самозванец». На паперти сказал. Вы пишите, что епископ Марк очень хороший человек, недалеко от вас живет. Подумал, какая вражда посеяна в духовном мире, люди образованные, а хуже, чем миряне».
Как говорилось выше, в 1930 г. все религиозные общины по всей стране должны были пройти регистрацию в местных органах власти, чтобы продолжать свою дальнейшую деятельность. Поэтому Успенская кафедральная община староцерковцев вместе со всеми общинами Владивостока, признававшими своим руководителем митрополита Сергия (Страгородского), в феврале-марте 1930 г. подала свои заявления в Административное отделение Управления Владивостокской городской РК милиции с просьбой зарегистрировать «Общество православного исповедования Патриаршей ориентации староцерковцев».
Из 9 общин, подавших заявление на регистрацию, регистрацию получили только 5. А именно: Скорбященская церковь на Морском кладбище, Троицкая церковь на Садгороде, Казанская церковь на Эгершельде, Троицкая церковь в рабочей слободке и Евсевиевская община на Седанке.
Продолжение следует