Освоение Дальнего Востока началось в 1861 г. Если во всех остальных районах страны «капитализм снизу» вырастал из уже имевшихся на месте хозяйственных укладов и вступал во взаимодействие с принесенными государственными реформами, то в Приамурье и Приморье волей государства весь экономический строй переносился на незанятую территорию во всех капиталистических формах извне.
«Плохие законы – худший вид тирании»
Экономические отношения строились по «новым правилам», имея возможность быть избавленными от архаичных черт бывшей эпохи. Частный капитал, стимулируемый правительственной политикой, устремился в более доходные сферы: торговую, пищевую, деревообрабатывающую промышленности.
Государственное регулирование экономики края еще больше усилилось в годы войны. Официальным постановлением Н.Л. Гондатти владельцы фирм, торговавших продовольствием, должны были предоставлять властям информацию о запасах. Радикально затрагивали местную предпринимательскую жизнь решения правительства о запрещении вывоза руд без обратного ввоза металлов, об изъятии подвижного состава и вагонов частных железных дорог для нужд военного ведомства, о запрете на ввоз и вывоз частных грузов через Владивостокский порт. Похоже, отлаженная практика государственного хозяйственного регулирования и наличие развитого государственного сектора в экономике Дальнего Востока облегчили в будущем большевикам захват ее командных высот. С другой стороны, политическая и экономическая зависимость местной буржуазии от царской администрации и госсектора сделали ее вдвойне уязвимой после революции, лишившей ее такой поддержки и обратившей против нее всю мощь государственной машины.
Первая мировая война легла тяжелым бременем на плечи всего населения страны. Помимо экономического спада, вызванного долгой войной, по России прокатилась волна шовинизма и национального предубеждения, от чего пострадали тысячи людей, имевших несчастье родится немцами, венграми или турками. Антинемецкие настроения находили свое выражение в переименовании городов (Санкт-Петербург стал Петроградом), в закрытии немецких фирм, в подозрительном отношении ко всем, носящим немецкие фамилии.
«Отчудить по добровольным соглашениям…»
Закон от 2 февраля и 13 декабря 1915 г. не допускал «неприятельских выходцев, состоящих в русском подданстве, к занятию каких-либо должностей в товариществах. В установленный правилами срок (1 год) «сомнительные» лица, общества и товарищества были обязаны «отчудить по добровольным соглашениям свои недвижимые имущества», в противном случае оно продавалось с торгов; пожизненные права на собственность признавались недействительными.
Антинемецкие настроения имели печальные последствия для Приморья, ведь иностранный, а немецкий капитал в частности, прочно завоевал свою нишу в экономике края. Но уже в 1915 г. активно собирается информация о торговых предприятиях, принадлежащих иностранным подданным, а 1 марта 1915 г. ликвидируется «торговля Отто Оттовича Лагерфельда», Торговый Дом «Николай Адлер и Ко», а его хозяин и основатель выслан административным порядком в г. Балаганск. Туда же, в Балаганск, отправлен Герман Берник, хозяин кирпичного завода (сам завод находился в аренде у В.С. Гамбургера и вскоре был брошен). Не обходилось и без полицейского вмешательства – некий Гольдберг написал жалобу, на основании которой в фирме Г.А. Демби было проведено расследование «об укрывательстве фирмою имущества, принадлежащего Кобрецу и Кохену, германским подданным». За Торговым Домом «Бринер, Кузнецов и Ко» в 1916 г. был установлен официальный надзор и поставлен правительственный инспектор.
Настоящая война была объявлена Торговому Дому «Кунст и Альберс». В центральной и местной прессе была устроена травля, которая быстро принесла плоды: репутация фирмы была подорвана, служащие немецкого происхождения или подданства высланы в Сибирь, а управляющий фирмы, действительный статский советник А.В. Даттан, 17 января 1915 г. по распоряжению генерал-губернатора Гондатти был отправлен под полицейский надзор в Томскую губернию.
Центр внимательно следил за исполнением закона – Особое Отделение МВД посылает в конце октября 1916 г. генерал-губернаторам запрос, в котором просит уведомить, «в каком состоянии дела, какие были приняты меры к устранению от службы…неприятельских подданных и выходцев», а через несколько дней напоминает, что, согласно закону, «должны были утратить силу договора найма или аренды недвижимых имуществ». Князь Волконский, подписавший эти письма, просит сообщить «в возможной скорости о том, были ли приведены в действия… постановления, и в случае, если не были, то каким именно основанием». С генерал-губернаторами общалось не только Особое Отделение МВД – Особый Комитет по борьбе с немецким засильем обсуждал меры к скорейшей ликвидации немецкого землевладения…
Поэтому буржуазия Приморья (а выходцы из Германии особенно) встретила сообщение о февральской революции, скорее всего, с облегчением и радостью, т.к. антинемецкий курс правительства не оставлял надежду на стабилизацию и улучшение дел. Кстати, Временное Правительство уже 11 марта 1917 г. приняло решение остановить исполнение закона по отношению к русско-подданным выходцам и рекомендовало губернским комиссарам «приостановить до особого распоряжения… принудительное отчуждение земель, в каком бы положении дело ни находилось».
Продолжение следует