Одним из знаменательных для исследователей отечественной истории событием уходящего года стало перезахоронение праха матери последнего российского царя – императрицы Марии Федоровны, умершей в эмиграции, в Дании в 1928 г. В сентябре прах был перенесен в усыпальницу Петропавловского собора в Петербурге, превращенного большевиками в музей, доступ в который платный.
Согласно официальной информации перезахоронение соответствовало якобы завещанию Марии Федоровны. Однако историческая память требует честной информации о событиях в истории страны и в истории конкретного человека – завещания Марии Федоровны не существовало. Этот факт стал поводом к настоящей статье.
Напомним, после смерти мужа-императора Александра III Мария Федоровна надеялась и знала, что согласно российским традициям она, в свое время, будет похоронена рядом с любимым мужем. Но она не могла знать, что переживет революцию, наступит русская смута с обрушением империи с религией, традициями, законами, нравственностью и случится страшное для нее – убийство ее сынов и внуков в 1918 на этой земле!
Мария Федоровна долгое время надеялась, что Николай II и его семья «чудом» спаслась, не хотела покидать в ожидании их Россию, запретила служить по ним панихиды…
После подтверждения слухов большевистской властью о гибели сына, уже из Дании, Мария Федоровна пишет с болью, в письме к Ольге Константиновне (греческой королеве – родному ей человеку, с которой она сохранила близкие доверительные отношения до самой смерти):
«Милая моя Оленька.
Последние годы странные, но твердые мысли. Если Господу будет угодно завершить мои дни на этой земле, то я никогда бы не хотела, чтобы мой дух и прах посетили землю, на которой совершено убийство моих дорогих и любимых.
За эти годы ты видела мои душевные страдания и слезы, и как никто, ты можешь понять материнское горе.
Этот страшный рубец на моем сердце, останется до конца моих дней.Всем сердцем любящая тебя твоя Мария
15 мая 1925, Копенгаген»
Потомки смутьянов 1917 г. в России пренебрегли этим горьким пожеланием Марии Федоровны в 2006 г., не посчитались с заслугами перед Отечеством этой незаурядной личности, ставшей в силу судьбы женой и матерью государственных деятелей исторической России. Она, обладая умом, энергией, талантом дипломата, организатора, политическим чутьем принимала деятельное участие в жизни страны. Будучи датчанкой по рождению она постоянно оказывала помощь России через датских предпринимателей, что содействовало в 1869 г. прокладке телеграфного кабеля через Балтийское море, а в 1871 г. кабеля до Владивостока, Нагасаки, Шанхая, Гонконга.
В русско-турецкую войну 1877-78 гг. возглавляла в России общество Красного Креста, а в I-ую Мировую войну, постоянно проживая в Киеве, ближе к фронту, за свой счет, помимо бюджетных, создавала госпитали, оборудованные рентгеновскими кабинетами, с датскими врачами, военно-санитарные поезда, лазареты, санатории в Крыму для выздоровления воинов всех чинов и званий.
Еще в мирное время, будучи горячей сторонницей реформ П.А. Столыпина, при ее непосредственном участии открыто 25 тыс. церковно-приходских школ в Сибири и на Дальнем Востоке, 5 тыс. церквей и часовен, что было тогда актуально. В ведении Марии Федоровны находились воспитательные дома, приюты для обездоленных детей, богадельни для сирот и увеченных. Ею были впервые созданы приюты для неизлечимо больных, институт для слепых девушек, Свято-Троицкая община сестер милосердия с обучением, создание при монастырях ткацких и золотошвейных мастерских, что способствовало богатству и благотворительности.
Как попечительнице Российского благотворительного общества и Главе Российского Красного Креста, за свою многолетнюю деятельность на международной выставке в Париже в 1900 г. Марии Федоровне был вручен почетный диплом.
Участвуя в укреплении территорий России, она благословила сына-наследника Николая в дальнее путешествие, и в 1891 г. он прибыл во Владивосток, чем поддержал владивостокцев, приморцев в их энтузиазме освоения далекой окраины. Николай заложил строительство Транссиба и железнодорожного вокзала во Владивостоке, участвовал в закладке памятника Г.И. Невельскому и положил начало строительства сухого дока. Кстати, в честь посещения Владивостока цесаревичем была построена Триумфальная арка, а в наши дни была установлена доска с барельефом царя на бывшем доме генерал-губернатора.
Мать и сын всегда помнили слова Спасителя: «Претерпевший же до конца спасется». Семья испытала свою горькую долю в полной мере. Они прошли все мыслимые и немыслимые несчастья и разочарования и при жизни, и после смерти. И даже самые лютые враги не смогли бы ничего уже добавить.
Удивительная реликвия вернулась из России к Марии Федоровне незадолго до ее смерти – икона Божьей Матери «Троеручница» – свидетельница кровавой трагедии в Екатеринбурге. Перед этой иконой молился ее сын Николай и его семья в доме Ипатьева. После совершения преступления убийцы выбросили икону без киота. Нашел ее случайно белый офицер после ухода большевиков и переслал через Харбин в Данию Марии Федоровне. Она узнала икону сына и не расставалась с ней. После ее смерти икона находилась у ее дочери Ольги Александровны, позже перешла к ее внуку Тихону Николаевичу Куликовскому-Романову, который в открытом письме соотечественникам завещал икону русскому народу для возвращения в храм-памятник «долженствующий быть как покаянная лепта за великий грех, допущенный в нашей истории, за который и поныне страдает наша Родина и мы все с ней, где бы на земле мы ни находились».
Редакция «ВБ» выражает огромную благодарность профессору П.Л. Шебалину (университет Сан-Франциско) за присланные материалы, и особенно за предоставленный фрагмент из письма Марии Федоровны королеве эллинов Ольге Константиновне (из опубликованных воспоминаний М. Гаршина, личного помощника Ольги Константиновны)