Неожиданно меня окликнул человек. Был он одет в легкую курточку, голову вершила незамысловатая слегка надвинутая на лоб кепка, а лицо украшали густые с проседью усы. «Извините, – тронул он меня за рукав, – Я наблюдал за вами, когда вы отбирали открытки в букинистической лавке, и у меня есть для вас предложение».
«Кстати, меня зовут Евгений Михайлович», – представился он. Я тоже назвался.
«Геннадий Петрович, – продолжал он, – Я чувствую, что вы порядочный и увлеченный человек. А дело вот в чем…»
И пока мы шли до станции метро, он поведал мне о том, что в его семье хранится набор открыток (примерно 100 штук) с письменными посланиями врача, работавшего в Харбине в период Русско-японской войны 1904-1905 гг.
В завершение рассказа Евгений Михайлович предложил мне приобрести эту коллекцию, так как не хотел, чтобы она попала к перепродавцам. Когда он назвал цену, я невольно развел руками.
Таких средств у меня с собой не было, и мы договорились, что в следующую командировку я обязательно с ним свяжусь. А пока он предложил посмотреть эти открытки вечером в гостинице, где я остановился.
Я легко согласился, потому что вылетал во Владивосток на следующий день, а вечер был свободным.
При встрече Евгений Михайлович рассказал немного о себе. Происходил он из интеллигентной семьи, в свое время закончил престижный технический вуз, работал в НИИ электроники, ну, а сейчас… Дойдя до этой части рассказа, он театрально развел руками: «Жизнь заставляет заниматься и вот этим делом».
Тем временем я бережно перебирал открытки, запечатанные в целлофан, некоторые прочитывал, с трудом расшифровывая те или иные слова. Отметил про себя странную фамилию адресата.
Потом были телефонные переговоры и, наконец, месяца через два после первой встречи, я получил возможность работать с поистине бесценной перепиской, правда, односторонней.
Сначала меня одолевали сомнения: стоит или нет публиковать сведения о частной жизни, вторгаться в чисто семейные отношения. С одной стороны, из этических соображений, вроде бы и не позволительно заглядывать в чужие письма, но, с другой точки зрения, необходимо принять во внимание, что все-таки события эти случились сто лет тому назад, что впоследствии стало с семьей военного врача – неизвестно, что в эти сто лет переписка оказалась невостребованной и что собственником коллекции открыток в конце концов стал музей Дальневосточного технического университета…
Я получил эту коллекцию в субботу утром, бросил все дела, еще раз прочитал необычную фамилию адресата: «Колли» и, ничего не сказав родным, помчался в университет, где у меня в кабинете находились 6 томов «Истории Русско-японской войны», выпущенной еще в 1909 г. в Санкт- Петербурге.
Шестой том этого издания был посвящен участникам Русско-японской войны с фотографиями и некоторыми комментариями.
Влетев в кабинет, я начал лихорадочно просматривать книги, но шестого тома не обнаружил. Позвонил в музей, где хранится фонд редкой книги и где, несмотря на субботу, работал директор музея, подготавливая очередную выставку, и предупредил о своем прибытии. Поднявшись по крутой лестнице (более 300 ступенек при неработающем фуникулере) я, запыхавшись и отдуваясь, попросил открыть хранилище редких книг и ринулся к стеллажам.
На одном из них и покоился тот самый 6-й том. Однако стеллаж был заперт на хитрый замок, а ключ отсутствовал по причине выходного дня. Не буду описывать, как мы нашли этот злополучный ключ, но вот, наконец, книга у меня в руках, и я отыскиваю в разделе «Частные лица» сначала фамилию, а потом и фотографию доктора Колли.
Фотография не очень качественная, однако В.А. Колли запечатлен в военной форме, а числится в «частных лицах». Почему? Я подумал, что необходимо сделать запросы в архивы, а пока принялся, в буквальном смысле слова, за дешифровку записей, собственноручно выполненных доктором Владимиром Александровичем Колли. Я так увлекся, что работал даже по ночам, брал открытки с собой в командировки и вот по прошествии нескольких месяцев была поставлена последняя точка.
Естественно, что за прошедшие сто лет, переписка не могла полностью сохраниться, и некоторые открытки были безвозвратно утеряны. Однако из тех, которые сохранились, можно сделать вывод, что направляя открытки по одному из временно-постоянных адресов проживания семьи, Владимир Александрович адресовал их прежде всего своей жене Софье Николаевне.
Отправляя открытки детям: старшей дочери Екатерине, младшей Ляле, сыну Владимиру и самой маленькой – Софье, он обязательно называл их по имени-отчеству, непременно предварял обращением «ее» или «его высокоблагородию».
За уменьшительно-ласкательными прозвищами детей, «крепкими» многочисленными поцелуями скрывалась тоска человека, глубоко чувствующего и тяжело переживающего разлуку с семьей. Нередко выходило так, что в один и тот же день доктор отправлял семье по 4-5 открыток одновременно.
Начиная с очередной открытки за номером 48, доктор В. Колли стал проставлять на всех последующих открытках номера, (подобные зарубкам на дереве Робинзона Крузо) отсчитывая таким образом дни и ночи военного времени.
…Совсем недавно пришел ответ на наш запрос о В.А. Колли из Российского государственного военно-исторического архива. Привожу его полностью.
Уважаемый господин Турмов!
На Ваш запрос сообщаем выявленные сведения о службе Вольдемара Александровича Колли.
Из послужного списка вольнопрактикующего врача Вольдемара – Иосифа – Генриха Александровича Колли, составленного на 07.12.1889 г., следует, что он родился 09.02.1864 г. Сын статского советника. Римско-католического вероисповедания.
31.05.1889 г. По окончании курса медицинских наук в Императорском московском университете, «Советом оного утвержден в степени лекаря и звании уездного врача».
03.11.1889 г. Московским городским по воинской повинности присутствием, на основании 1 ст. 63 Устава о воинской повинности, как имеющий степень лекаря, зачислен в запас армии.
24.12.1889 г. Высочайшим приказом о чинах гражданских военного ведомства № 55 зачислен в запас чиновников военно-медицинского ведомства по Московскому уезду (Ф.546. Оп.2. Т.2. Д.7835).
01.10.1896 г. Высочайшим приказом по гражданскому ведомству № 55 «утвержден по выслуге лет» в чине титулярного советника, со старшинством с 27 октября 1889 г.
18.10.1898 г. Высочайшим приказом по гражданскому ведомству № 78 произведен за выслугу лет в чин коллежского асессора, со старшинством с 27.10.1892 г.
04.09.1898 г. Высочайшим приказом по гражданскому ведомству № 65 произведен в чин надворного советника, со старшинством с 27.10.1896 г.
30.10.1903 г. Высочайшим приказом по гражданскому ведомству № 73 произведен за выслугу лет в чин коллежского советника, со старшинством с 27.10.1900 г. (Ф.546. Оп.6. Д.1458. Л. 65 – 71).
Был женат на дочери дьякона Софье Николаевне Вишняковой (православного вероисповедания).
Имел детей:
Владимира, родившегося 07.06.1890 г. (крещен 22.06.1890 г. «в Московской, Пименовской, что в Новых воротниках, Церкви, священником Василием Славием и дьяконом Димитрием Кедровым»);
Екатерину, родившуюся 16.07.1891 г. (крещена 01.08.1891 г. «в Московской Крестовоздвиженской, что в Алексеевском девичьем монастыре, Церкви, протоиереем Сергием Смирновым»;
Александру, родившуюся 31.03.1893 г. (крещена 19.04.1893 г.); Надежду, родившуюся 09.08.1898 г. (крещена 10.09.1898 г.); Софью, родившуюся 16.09.1900 г. (крещена 02.10.1900 г.).
Все дети православного вероисповедания (Ф.546. Оп.6. Д. 1458. Л. 82-83).
Из «запасно-отпускного билета» В.А. Колли известно, что 01.06.1903 г. он, как призванный на действительную службу, был отправлен в г. Харбин.
В билете об этом сохранилась следующая запись: «Лекарь Коллежский советник Колли призван на действительную военную службу и при отправлении по назначению удовлетворен от Управления уездного воинского начальника подъемными в размере -150 рублей, пособием – 400 рублей и прогонными от Москвы до г. Харбина в размере – 537 рублей 48 копеек» (Ф.546. Оп.6. Д.1458. Л.84).
Сообщаем Вам также, что сведений об участии В.А. Колли в Русско-японской войне 1904-1905 гг. в РГВИА не обнаружено. В «запасно-отпускном» билете В.А. Колли отметок о его участии в «походах и делах против неприятеля» не имеется. Фондов «Московского отряда борьбы с заразными болезнями в память С.П. Боткина» и «Дворянского отряда Красного креста» архив не содержит.
Сохранилось составленное В.А. Колли прошение на имя Государя Императора от 24.01.1909 г.: «Просит состоящий в запасе чиновников Военно-медицинского ведомства лекарь Коллежский советник Вольдемар Александрович Колли о нижеследующем. В виду окончания обязательного срока состояния в запасе и в виду нахождения на Государственной Гражданской службе всеподданейше прошу к сему. Дабы повелено было исключить меня из запаса с оставлением в занимаемой гражданской должности. Г. Москва 24 Января 1909 года. К поданию надлежит по команде. Сие прошение писал сам проситель. Прошению состоящий в запасе чиновников Военно-медицинского ведомства лекарь Коллежский советник Вольдемар Александрович Колли руку приложил».
17.03.1909 г. В.А. Колли был уволен из запаса. На момент составления прошения он работал в Дамском попечительстве о бедных в Москве «ведомства учреждений Императрицы Марии, состоящих под покровительством Их Императорских Величеств» (Ф.546, Оп.6. Д.1458. Л.61об.-63).
Других сведений о службе В.А. Колли в архиве не обнаружено.
Информируем вас также, что единицы хранения, на основе которых вам составлена архивная биографическая справка, находятся в плохом физическом состоянии и копированию не подлежат.
Исп. М.С. Нешкин, главный, специалист отдела информационного обеспечения и публикации документов