29 сентября 1941 года в Москве началась конференция представителей СССР, США и Великобритании, в ходе которой были приняты принципиальные решения о крупномасштабных поставках в Советский Союз вооружения и военной техники. Всего было доставлено (главным образом из США) 17,3 млн т имущества. С учетом произведенных работ и услуг общая стоимость ленд-лиза в СССР составила 11 млрд долларов. В соответствии с условиями ленд-лиза ни рубля, ни доллара, ни цента во время войны уплачено не было. После окончания боевых действий большая часть поставленного была просто списана как израсходованное в ходе войны имущество. На переговорах в 1948-1951 гг. американцы выставили счет на 0,8 млрд долларов – менее 10% от совокупной стоимости поставленного добра. Советская сторона согласилась признать лишь 0,3 млрд. Впрочем, признать долг и вернуть его – две большие разницы. Долгая, многолетняя история споров и склок закончилась тем, что на сегодняшний момент оплачено (с учетом инфляции доллара) не более 1% поставок по ленд-лизу.
Продолжение. Начало в №08(234)
Сверхскоростной постройкой огромного количества кораблей задача отнюдь не исчерпывалась. В Берлине тоже понимали военное значение этих бесконечных караванов судов с авиабензином, вооружением и боеприпасами, и пытались принять собственные контрмеры. Проводка судов через воды северной Атлантики (этим, «мурманским», маршрутом была доставлена примерно треть всех грузов), кишевшие немецкими подводными лодками, под прицелом немецких бомбардировщиков, получивших для своего базирования все аэродромы Норвегии, стала, по сути дела, военно-морской кампанией стратегического масштаба. И эту кампанию союзники с блеском выиграли – даже на «мурманском направлении» было потеряно всего лишь 7% тоннажа; караваны, направлявшиеся в порты Ирана или советского Дальнего Востока, потеряли не более 1% .
Все познается в сравнении. С чем сравнить военно-морское чудо, содеянное союзниками? Можно с историей блокады Ленинграда, когда доставка по Ладожскому озеру нескольких барж с продовольствием в день – и это на расстояние в 50-80 км, а не 5 тыс. морских миль – превратилась в почти неразрешимую проблему. Можно – с историей злосчастного «таллиннского перехода», когда Краснознаменный Балтийский флот на пути в 400 км из Таллинна в Ленинград, не встретив в море ни одной немецкой подводной лодки, ни одного вражеского судна класса эсминца и выше, потерял 57 % эскортируемых гражданских судов. Можно (хотя лучше этого не делать) вспомнить и историю многомесячной обороны Севастополя, когда Черноморский флот – опять же, практически не имея заслуживающего упоминания противника на море, – не смог ни обеспечить бесперебойное снабжение сражающихся за город сухопутных войск, ни эвакуацию последних уцелевших защитников Севастополя (от 15 до 20 тыс. человек, в том числе не менее 5 тыс. раненых, были просто брошены на произвол врага).
«Совершенно беззастенчивы и циничны…»
И вот после всего этого, 1 сентября 2010 г. , в очередную годовщину начала Второй мировой войны на государственном (что в данном случае весьма важно) телеканале «Культура» выступает с большой лекцией доктор исторических наук, член-корреспондент Российской академии наук (РАН), директор Института российской истории РАН товарищ А.Н. Сахаров и говорит он такие слова:
«Было договорено о том, что Соединенные Штаты и другие страны союзные окажут большую помощь Советскому Союзу по так называемой системе ленд-лиза… Америка требовала оплаты золотом и не когда-нибудь, а уже в ходе военных действий, в ходе самой войны. В этом смысле американцы умели деньги считать и были в этом смысле совершенно беззастенчивы и циничны. Все, что было затребовано, все было оплачено, в том числе и золотом…».
Даже если бы эта беспардонная и циничная ложь была правдой, нам бы следовало поблагодарить американцев за бесценную помощь. Это огромная удача – во время разрушительной войны, когда судьба страны висела на тонком волоске, найти поставщика, который в обмен на бестолковый мягкий металл (из золота и штыка простого сделать нельзя) продаст по нормальным (а не «блокадным») ценам миллионы тонн военного имущества, продовольствия, бензина и лекарств. Да еще и сам привезет три четверти этого груза с другой стороны глобуса.
Однако ложь остается ложью – в соответствии с условиями ленд-лиза ни рубля, ни доллара, ни цента во время войны уплачено не было. После окончания боевых действий большая часть поставленного была просто списана, как израсходованное в ходе войны имущество.
Четыре процента
Много ли это – 17 млн т товаров совокупной стоимостью в 7 тыс. т чистого золота? Каков реальный вклад ленд-лизовских поставок в оснащение Красной армии, в работу народного хозяйства СССР? Ответ был опубликован в 1947 г. в книге «Военная экономика СССР в период ВОВ», вышедшей в свет за подписью члена Политбюро ЦК ВКП(б), заместителя главы правительства СССР (т.е. заместителя Сталина), бессменного (с 1938 г.) руководителя Госплана СССР, академика Н.А. Вознесенского, который в октябре 1949 г. был арестован, а через год расстрелян. Впоследствии приговор был признан ошибкой. К сожалению, никто так и не удосужился официально признать «ошибкой» и безумные четыре процента, появившиеся в книге Вознесенского в соответствии с заданием политического руководства СССР, озабоченного на тот момент раздуванием пламени «холодной войны».
У войны и военной экономики есть свои законы – можно ли оценить стоимость муки, доставленной в блокадный Ленинград, всего лишь перемножив вес в тоннах на довоенные цены? Какой ценой надо при этом измерить сотни тысяч спасенных человеческих жизней? А сколько стоят бочка с водой и железное ведро на пожаре? Советский Союз получил по ленд-лизу порядка 3 тыс. км пожарного шланга. Сколько это стоит на войне?
Даже в тех случаях, когда ленд-лизовские поставки составляли мизерные доли процента от массо-габаритных объемов советского производства, их реальное значение в условиях войны могло быть огромным. «Мал золотник, да дорог». 903 тыс. детонаторов, 150 тыс. изоляторов, 15 тысяч биноклей и 6199 комплектов полуавтоматических зенитных прицелов – это много или мало?
Американцы поставили в СССР 9,1 тыс. т молибденового концентрата на «жалкую» сумму в 10 млн долларов (одна тысячная от совокупной стоимости ленд-лизовских товаров). В масштабах советской металлургии, где счет шел на миллионы тонн, 9,1 тыс. т – это ничтожная мелочь, но без этой «мелочи» нельзя выплавить высокопрочную конструкционную сталь. А в бесконечных перечнях ленд-лизовских поставок не только молибденовый концентрат – там еще и 34,5 тыс. т металлического цинка, 7,3 тыс. т ферро-кремния, 3,3 тыс. т ферро-хрома, 460 т ферро-ванадия, 370 т металлического кобальта. И еще никель, вольфрам, цирконий, кадмий, бериллий, 12 т драгоценного цезия… 9570 т графитовых электродов и 673 т (т.е. тысячи километров!) нихромовой проволоки, без которых остановится производство электронагревательных приборов и печей. И еще 48,5 тыс. т электродов для гальванических ванн.
Статистические данные о производстве цветных металлов в СССР на протяжении полувека оставались строго засекреченными. Это обстоятельство не позволяет дать корректную оценку значению тех сотен тысяч тонн алюминия и меди, которые были поставлены по ленд-лизу. Однако даже самые «патриотичные» авторы сходятся на том, что ленд-лиз покрыл до половины потребности советской промышленности – и это без учета колоссального количество американских электропроводов и кабеля, поставленных в готовом виде.
Бесконечными рядами идут цифры поставок разнообразнейших химикатов. Некоторые из них поставлялись отнюдь не в «золотниковых» объемах: 1,2 тыс. т этилового спирта, 1,5 тыс. т ацетона, 16,5 тыс. т фенола, 25 тыс. т метилового спирта, 1 млн л гидросмеси… Особо стоит обратить внимание на 12 тыс. т этиленгликоля – таким количеством антифриза можно было заправить порядка 250 тыс. мощных авиамоторов. Но, конечно же, главной составляющей ленд-лизовской «химии» стали взрывчатые вещества: 46 тыс. т динамита, 140 тыс. т бездымного ружейного пороха, 146 тыс. т тротила. По самым осторожным оценкам, ленд-лизовские поставки покрыли одну треть потребности Красной армии (и в этой оценке еще не учтена доля импортных компонентов, использованных для производства ВВ на советских заводах). Кроме того, из Америки в «готовом виде» было получено 603 млн патронов ружейного калибра, 522 млн крупнокалиберных патронов, 3 млн снарядов для 20-мм авиапушек, 18 млн снарядов для 37-мм и 40-мм зениток.
Зенитки, кстати, также были поставлены из США – порядка 8 тыс. малокалиберных зенитных орудий (значительная часть которых была установлена на шасси легкого бронетранспортера), что составило 35% от общего ресурса МЗА, полученной Красной армией за годы войны. В таких же пределах (не менее одной трети от общего ресурса) оценивается и доля импорта автомобильных покрышек и химического сырья (натуральный и синтетический каучук) для их производства.
Решающий вклад
Совсем не трудно найти и такие позиции, по которым ленд-лизовские поставки оказались большими, чем собственное советское производство. И это не только легковые автомобили повышенной проходимости (знаменитые «виллисы», поставлено 50 тыс. штук), полноприводные грузовики (столь же знаменитые «студебеккеры», поставлено 104 тыс. штук), мотоциклы (35 тыс.), бронетранспортеры (7,2 тыс.), автомобили-амфибии (3,5 тыс.). Как бы велика ни была роль американской автомобильной техники (всего поставлено более 375 тыс. одних только грузовиков) – неправдоподобно надежной в сравнении с отечественными «газиками» и «зисами» – гораздо более важное значение имели поставки железнодорожного подвижного состава.
Технология войны середины XX века базировалась на использовании колоссального количества боеприпасов. Теория и практика «артиллерийского наступления» (остающегося предметом законной гордости советской военной науки) предполагала расходование многих тысяч тонн боеприпасов в день. Такие объемы в ту эпоху можно было перевезти только ж/д транспортом, и паровоз стал оружием ничуть не менее важным (хотя и несправедливо забытым публикой и журналистами), нежели танк. СССР получил по ленд-лизу 1911 паровозов и 70 дизельных локомотивов, 11,2 тыс. вагонов различного типа, 94 тыс. т колес, осей и колесных пар.
Американские поставки были столь огромными, что они позволили практически свернуть собственное производство подвижного состава – за четыре года (1942-1945) было произведено всего 92 паровоза и чуть более 1 тыс. вагонов; высвободившиеся производственные мощности были загружены производством боевой техники (в частности, одним из основных производителей танка Т-34 стал Уральский вагоностроительный завод в Нижнем Тагиле). Для полноты картины остается лишь вспомнить про 620 тыс. т поставленных по ленд-лизу железнодорожных рельсов.
Продолжение следует