Архивная история

В 2003 г. в нашем университете отмечали стодвадцатилетие со дня рождения Виктора Петровича Вологдина. В честь этого события в сквере выпускников Дальневосточного технического университета был установлен бюст В.П. Вологдина работы заслуженного художника РФ, профессора ДВГТУ Эдуарда Барсегова. В начале 20-х годов прошлого века Виктор Петрович был ректором двух дальневосточных вузов: Владивостокского политехнического института и Государственного дальневосточного университета. Он был человеком с очень непростой судьбой, оказавшимся во Владивостоке в непростое время – в 1918 г. Омским Верховным правителем А.В. Колчаком Виктор Вологдин был назначен техническим директором самого крупного на Дальнем Востоке предприятия – Дальзавода, занимавшегося судоремонтом.
Об этом мне рассказывал ветеран нашего вуза Иван Васильевич Горбачев, один из учеников Вологдина. Он сообщил также, что Вологдину в свое время было присвоено звание капитана второго ранга. Тогда я ему не поверил, так как никаких документов, подтверждавших бы этот факт не нашлось.

А время, когда Вологдин прибыл во Владивосток, было очень неспокойное, одним словом – лихолетье. Во Владивостоке один за одним менялись правительства, происходили мятежи и перевороты, по городу и людским судьбам огромным многотонным катком прокатилась интервенция войск стран Антанты и Японии, финишировал белочехословацкий мятеж, начавшийся где-то в Поволжье, да и вообще, Гражданская война закончилась в Приморье только в 1922 г.

Из окон моего ректорского кабинета открывается прекрасный вид на бухту Золотой Рог. Нередко, когда у нас бывают иностранные делегации, я приоткрываю жалюзи и показываю гостям, где стояли во время Гражданской войны американские, японские, французские и прочие иностранные военные корабли. Как правило, лица гостей вмиг становятся какими-то бесчувственными, непроницаемыми и не выражающими никаких эмоций.

А однажды на одном из приемов в ресторане гостиницы «Версаль» во Владивостоке я рассказал французскому послу, прекрасно говорившему по-русски, о том, что во время Гражданской войны французский экспедиционный корпус располагался в Пушкинском театре. По вине французов в театре произошел пожар, в результате которого сильно пострадали уникальные для того времени стальные перекрытия. Дело в том, что ко времени встречи с послом, мы уже заканчивали реконструкцию Пушкинского театра и, конечно, знали многое из его истории. Посол не замедлил отделаться шуткой: «И Вы хотите, чтобы я возместил Вам ущерб?» – рассмеялся он. «А почему бы нет? Это было бы и справедливо, и своевременно», – непроизвольно вырвалось у меня. Улыбка слетела с посольского лица и, вежливо извинившись, он переключил внимание на другого собеседника…

…Во Владивостоке в годы Гражданской войны интеллигенции несладко жилось. Сюда вместе с отступающими белогвардейскими войсками по Великой Сибирской магистрали – КВЖД (Китайско-Восточной железной дороге) устремились, спасаясь от революции, инженеры и профессора, писатели и артисты, поэты и журналисты. Для многих из них этот путь был в одну сторону и в прямом (на большинстве участков КВЖД была одноколейной), и в переносном смысле.

Увлекшись историей, я как-то отыскал в одном из дальневосточных архивов книгу «Писатели, ученые и журналисты на Дальнем Востоке за 1918-1920 гг.», которая была издана в 1922 г. в издательстве «Свободная Россия» в г. Владивостоке. Как оказалось, под псевдонимом И.А.Б. скрывался Борис Анатольевич Ивашкевич, профессор ГДУ и ДВПИ, затем директор выделившегося из ДВПИ Лесотехнического института.

Виктору Вологдину в этой книге было посвящено буквально несколько строк: «Вологдин Виктор Петрович, и.д. по кафедре математики Государственного дальневосточного педагогического института имени Ушинского, родился 15 июля 1883 г. в Кувшинском зав. Пермской губернии. Окончил в 1902 г. Пермское реальное училище, затем Петроградский политехнический институт и был оставлен при нем для подготовки к профессорскому званию.

С 1909 по 1918 гг. состоял преподавателем Петроградского политехнического института и Института инженеров путей сообщения. С 1920 г. и.д. профессора Государственного дальневосточного политехнического института по кафедре прикладной механики, затем декан и ректор того же института. Имеет ряд печатных трудов по паровой механике».

Интерес к фигуре Виктора Вологдина появился у меня еще в студенческие годы, когда я работал судосборщиком на Дальзаводе, и каждый раз, проходя мимо заводоуправления, читал на мемориальной доске, что здесь работал Виктор Вологдин и что здесь было построено первое в Советском Союзе цельносварное судно.

На старших курсах сварку нам читал доцент Михаил Степанович Куликов, один из учеников Виктора Петровича, который о Вологдине рассказывал очень скупо. Доцент Куликов был известен среди студентов под кличкой Бенардос*. Лекции его мы слушали в обветшавшем здании бывшего доходного дома. Кто знал, что через сорок лет мне придется восстанавливать и реконструировать это здание – памятник архитектуры старого Владивостока!

А тогда, высунувшись из окон, мы спорили друг с другом: «Зайдет или не зайдет Бенардос в магазинчик, который располагался напротив нашей аудитории через трамвайные линии, где продавали на разлив спиртные напитки». Всегда проигрывал тот, кто верил, что не зайдет…

Почти через двадцать лет после окончания вуза, к столетию со дня рождения Виктора Петровича, мы в соавторстве с Анатолием Андриановичем Гундобиным, который был в то время начальником конструкторского бюро и с которым меня связывали не только творческие, но и дружеские отношения, опубликовали в журнале «Наука и жизнь» статью о деятельности Вологдина на Дальнем Востоке. Полной неожиданностью для меня было увидеть этот номер журнала на стенде в Историческом музее политехнического института, когда я в 1991 г. стал работать в ДВПИ.

Позднее я познакомился поближе и с основателями этого музея И.В. Горбачевым и Н.Н. Григорьевой, жившими во Владивостоке, и с внучкой Виктора Вологдина Татьяной Попенченко из Москвы, работающей директором издательства МГТУ им. Н.Э. Баумана. Кстати, Татьяна Попенченко была замужем за известным в Советском Союзе боксером – чемпионом олимпийских игр Валерием Попенченко.

Со временем из различных архивов, других источников, в том числе и собственных, собралось достаточно много материалов о жизни Виктора Вологдина (подлинник его личного дела, наградные документы, личные вещи, орден Трудового Красного Знамени, медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», диплом доктора технических наук и аттестат профессора). Интересно, что в этих документах присвоение степени и звания датируется 1939, а выдача – 1949 годами…

В середине девяностых на Ученом Совете вуза мы утвердили стипендию имени профессора Вологдина и премию его же имени, стали проводить научно-технические конференции под названием «Вологдинские чтения».

Кстати, лауреатами премии Виктора Вологдина стали студенты и сотрудники не только ДВГТУ, но и других вузов, в том числе и зарубежных…

Позднее появились мемориальные доски на здании нашего вуза и на одном из зданий Дальзавода, расположенном в безымянном переулке, переименованном в «Проезд имени Вологдина».

Во время очередной моей служебной командировки в Москву меня пригласил к себе в кабинет ректор МГТУ им. Н.Э. Баумана Игорь Борисович Федоров, и присутствующая при встрече Татьяна Попенченко обмолвилась о том, что один из внуков Вологдина, Валерий Шевченко, заканчивает книгу воспоминаний о Викторе Петровиче и его семье.

Я связался с Валерием Геннадьевичем по телефону, а затем и по электронной почте. Мы получили его рукопись, и началась довольно сложная работа по подготовке рукописи к изданию. Валерий Геннадьевич оказался человеком требовательным, скрупулезным и не в меру обидчивым (заранее прошу у него прощения), но так мне показалось из-за многочисленных его упреков, которые сыпались по моему адресу из далекого Санкт-Петербурга. Наверное, некоторые из них были справедливы. Но, так или иначе, работа была закончена, и книга Валерия Шевченко «Сварщик Виктор Вологдин» под моей редакцией вот-вот выйдет в свет.

Все это время меня мучил вопрос о пробеле в биографии В.П. Вологдина за период с 1914 по 1918 годы.

Я сделал запросы в архивы различных ведомств Москвы и Санкт-Петербурга и получил из большинства отрицательные ответы. Свет в конце тоннеля забрезжил, когда из Российского государственного архива Военно-морского флота Санкт-Петербурга мне прислали ответ, что какие-то сведения о В. Вологдине у них имеются, но за их поиск и изготовление копий надо внести плату. Моментально исполнив требование архива, я стал терпеливо ждать. Прошло три месяца. После нескольких телефонных запросов мне наконец ответили, что материалы подготовлены к отправке. Пролетело еще два месяца… В начале июня 2004 г. я прибыл в Санкт-Петербург для участия сразу в двух конференциях. И вот я стою во дворе старинного здания архива недалеко от Дворцовой площади. Проходящая мимо женщина внимательно посмотрела на меня и спросила: «Вы из Владивостока?» Я ответил утвердительно. Через несколько минут меня проводили к заместителю директора архива, и тут выяснилось, что запрашиваемые материалы не отправлены в связи с неуплатой. Я удивленно развел руками. Мне объяснили, что главный бухгалтер болен и найти документы, подтверждающие факт оплаты, сейчас невозможно. Я спросил: «Мне что, сбегать до Владивостока, взять «платежку» и быстренько вернуться обратно?» Женщины рассмеялись и провели меня в бухгалтерию, где быстроглазая девушка в течение десяти минут нашла нашу злополучную «платежку». А еще через десять минут мне вручили архивные документы на … Владимира Петровича Вологдина, который приходился родным братом Виктору Петровичу.

– Я ведь запрашивал сведения о Викторе Петровиче, – не скрывая досаду и огорчение, выдавил я.

– Какая разница Владимир или Виктор, ведь на букву «В», – прозвучал ответ.

– Сейчас мы проверим правильность Вашего запроса, – посуровели другие сотрудницы архива.

Они нашли соответствующий входящий, под которым был сделан запрос. Оказалось, что в запросе действительно указана не буква «В», а имя Виктор. Передо мной извинились и пообещали выполнить заказ к завтрашнему дню. К концу следующего дня мне выдали копии хранящихся в архиве документов Виктора Петровича. Потом мы разговорились, сотрудники архива оказались милыми и знающими собеседниками. Когда я рассказал им историю о том, что Виктор Вологдин был якобы капитаном 2 ранга при А.В. Колчаке, они, чувствуя свою вину передо мной, пообещали еще «порыться» в архиве.

В семье Вологдиных было три брата, имена которых начинались с буквы «В», – Владимир, Валентин и Виктор. Виктора и Валентина Вологдиных путали не только в Российском государственном архиве Военно-морского флота. Не избежал этой ошибки и ректор Дальневосточного госуниверситета доктор исторических наук профессор Г.С. Куцый, который в своей статье «Кузница кадров» (газета «Ленинец» за 1966 г.) регалии Валентина Петровича «присвоил» Виктору Петровичу. Дело в том, что Валентин Петрович в советское время стал известным ученым в области высокочастотной техники, членом-корреспондентом Академии наук СССР, дважды лауреатом Государственной премии, имел множество почетных званий и наград.

Недавно и моя аспирантка, подготовившая кандидатскую диссертацию по истории инженерного образования на Дальнем Востоке, в сведениях о выдающихся ученых и педагогах смешала вместе заслуги и достижения Виктора Петровича и Валентина Петровича Вологдиных. По ее данным оказалось, что Виктор Петрович Вологдин специалист не только в сварке, но и в высокочастотной технике, что он и член-корреспондент Академии наук СССР и прочее… и прочее… Так что ошибаются не только архивисты.

Интересна судьба самого Владимира Петровича. В своей книге «Сварщик Виктор Вологдин» В. Шевченко не упоминает о том, что Владимир Петрович Вологдин служил на флоте и был уволен в отставку в звании штабс-капитана корпуса инженеров-механиков флота. Причем служил он на кораблях Тихоокеанской эскадры, принимавших участие в Русско-японской войне 1904-1905 гг. Родственники, вероятно, умалчивали об этом периоде жизни Владимира Петровича по понятным причинам.

Несколько лет назад мне в руки попалась книга Анатолия Ромова «В чужих не стрелять», в которой рассказывается о жизни Валентина Петровича Вологдина перед Первой мировой войной. Написанная в жанре детектива, она, тем не менее, очень познавательна, и чувствуется, что автор основательно поработал в архивах.

Из первой партии документов, найденных в государственном архиве Военно-морского флота, наиболее интересным оказался Послужной список, из которого явствует, что в 1914 г. Виктор Петрович Вологдин произведен Высочайшим приказом по гражданскому ведомству в коллежские асессоры, имеет светло-бронзовую медаль в память 300-летия Дома Романовых и получает 1800 руб. в год.

А между тем пришла долгожданная бандероль из Санкт-Петербурга.

Я с нетерпением вскрыл ее, и беглый просмотр присланных материалов вверг меня в полное изумление. Документов было немного. В первом из них содержалась копия приказа из Книги приказов начальника Морского инженерного училища «Императора Николая I» за 1906 г., в которой излагался инцидент между начальником училища генерал-майором с неразборчивой подписью и воспитанниками. 9 декабря 1905 г. командиром 1-й роты была принесена жалоба на фельдфебеля старшего воспитанника Кальбуса, небрежно относящегося к своим обязанностям. Начальник училища обратился к воспитанникам с речью, в которой заявил, что воспитанники, управляющие читальней, «не могли так поступать, как они сделали с выпиской журнала «Русское дело», и что вообще при управлении читальней они нарушили правила училища». В ответ девять старшин, в числе которых был и фельдфебель старший воспитанник Виктор Вологдин, написали «недисциплинарный протокол» и сложили с себя обязанности по управлению читальней. Начальник училища доложил об этом инциденте Морскому Министру, который «изволил приказать» уволить из училища всех причастных, в том числе и Виктора Вологдина, что и было сделано в январе 1906 г. Благородный поступок, но несовместимый с требованиями воинской дисциплины в любом военно-учебном заведении при любом общественном строе.

В следующем документе, датированном 20 июня 1919 г. и подписанном лично адмиралом А.В. Колчаком, объявляется приказ о переименовании «инженер-механика старшего лейтенанта с производством в инженер-механика капитана второго ранга» коллежского асессора Виктора Вологдина со старшинством с 24 декабря 1917 года. (Вот и подтвердились слухи о том, что Виктор Петрович Вологдин был капитаном второго ранга!)

И наконец, самыми интересными были два документа: список офицерских чинов Морского ведомства, представляемых к награждению орденами, и приказ Верховного правительства от 1 августа 1919 г. Верховный правитель повелел «за мужество и храбрость, оказанную в борьбе с большевиками, наградить орденом Св. Владимира 4 степени с мечами и бантом капитана 2 ранга Вологдина Виктора…» Ранее, как указано в «Списке…», Виктор Петрович был награжден орденом Св. Станислава 3 степени.

И тут я согласен с В. Шевченко, автором книги «Сварщик Виктор Вологдин», что не мог Виктор Петрович одновременно жить во Владивостоке и в Сарапуле, быть техническим директором Дальзавода и капитаном второго ранга на Речной Боевой Флотилии Верховного правителя Российского государства адмирала А.В. Колчака. Да, наверное, и не было никакого «раздвоения личности», видимо, и там и там в силу жизненных обстоятельств в течение нескольких месяцев 1919 г. пришлось «хлебнуть лиха» Виктору Петровичу.

Как сохранила судьба Виктора Петровича Вологдина в тридцатые годы, в то трагическое время? Если бы эти документы попали в руки следователей ГПУ-НКВД, то одного заступничества К. Ворошилова, как пишет об этом В. Шевченко в своей книге «Сварщик Виктор Вологдин», было бы явно недостаточно.

Теперь мне понятнее стали сетования В. Шевченко на прохладное отношение проректора ленинградского кораблестроительного института профессора Вадима Дмитриевича Мацкевича к Виктору Петровичу Вологдину. Отец Вадима Мацкевича, Дмитрий Александрович, профессор ДВПИ, был расстрелян в Ленинграде, когда приехал туда в 30-е годы защищать докторскую диссертацию. Он был выходцем из дворянской семьи, капитаном 1 ранга, участником Русско-японской войны 1904-1905 гг., служил во Владивостокском отряде крейсеров. Они (В.П. Вологдин и Д.А. Мацкевич), начиная с 1918 г., жили в одно и то же время во Владивостоке, были профессорами Государственного дальневосточного университета и Дальневосточного политехнического института…

В одно и то же время (в 30-е годы) приехали в Ленинград. Судьба спасла одного и не пощадила другого. Жестокое было время…

Я нередко задаю себе вопрос: а было ли другое время в моем отечестве, было ли оно когда-нибудь милосердным?

Перелистывая архивные документы, погружаясь в «дела давно минувших дней», я думаю о том, что все великие дела в России люди совершали пламенем сердца.