А совсем недавно, в очередной раз оказавшись в Москве по случаю командировки и имея в запасе часа два времени до важной деловой встречи, я надумал забежать в букинистический магазин на Покровке, 50.
Так как времени было в обрез, решил поймать такси или любой автомобиль. Поймал, сел и … попал в жуткую пробку. В конце ноября погода в Москве стояла мерзопакостная… Все время шел надоедливый мелкий «то ли дождь, то ли снег», и несмотря на плюсовую температуру воздуха, было довольно зябко. Правда, в машине оказалось тепло, водитель – в меру любезный и разговорчивый, но вокруг витала какая-то раздраженность, видимо, от того, что приходилось так долго ждать очередной подвижки транспортного потока.
Последние метров 500, оставшихся до места назначения, я преодолел пешком. Таким образом, я затратил только на поездку почти весь лимит времени, отведенный на визит. Поздоровавшись с сотрудниками магазина, я попросил побыстрее меня обслужить.
Просмотрев заранее отобранные для меня материалы (об этом мы договорились по телефону) и выбрав несколько книг и открыток для нашего музея, я попрощался и поспешил к выходу, но меня остановил вышедший из запаски знакомый сотрудник магазина и, протягивая конверт, предложил: «Посмотрите вот это». Я принял конверт из плотной, но уже выцветшей от времени когда-то синей бумаги и, с трудом разбирая неразборчивый почерк, прочитал: «Завещание В.К. Арсеньева. Передано А.И. Мельчину в 1944 г. последним проводником Арсеньева во Владивостоке».
Бережно открыв конверт, я вынул из него листок желтоватой бумаги размером в полстранички нестандартного листа, на котором твердым, с хорошей каллиграфией почерком с соблюдением всех правил дореволюционной орфографии было начертано:
ПРОСЬБА!
Убедительно и горячо прошу похоронить меня не на кладбище, а в лесу и сделать следующую надмогильную надпись: «Я шел по стопам исследователей в Приамурском крае. Они ведь давно уже находятся по ту сторону смерти. Пришел и мой черед. Путник! Остановись, присядь здесь и отдохни. Не бойся меня. Я также уставал, как и ты. Теперь для меня наступил вечный и абсолютный покой.
Я удивленно посмотрел на продавца: «Откуда это у Вас?» Тот неопределенно пожал плечами, улыбнулся и развел руками, посчитав, видимо, что это и есть ответ на мой вопрос. Естественно, я приобрел этот раритет, но все дни до окончания командировки и во все время перелета из Москвы до Владивостока одна мысль не давала мне покоя: «А есть ли подобный документ в музее имени В.К. Арсеньева?»
На следующий день после прилета я позвонил сотрудникам музея, нескольким знакомым краеведам и рассказал о завещании. Кто-то выразил сомнение в подлинности документа, кто-то восхитился находкой. А я просмотрел несколько документальных книг о В.К. Арсеньеве и попытался сравнить почерк и подпись на завещании с факсимильными иллюстрациями в этих книгах. Конечно, я не почерковед, но, на мой взгляд, в начертании букв и в подписи есть абсолютное сходство.
Для полной уверенности я поставил перед собой задачу направить документ на экспертизу и узнать, кто такой А.И. Мельчин. К настоящему времени предварительная экспертиза уже подтвердила подлинность документа. А весьма интересную личность Анатолия Ивановича Мельчина мне удалось отследить по его литературному наследию. Из Москвы мне сообщили, что А.И. Мельчин – писатель и историк. Этого, конечно, оказалось мало.
Я обратился за помощью в библиотеки города и в систему межбиблиотечного абонемента региона. Через несколько дней на моем столе уже выросла внушительная стопка книг, написанных А.И. Мельчиным, и копии его статей из различных сборников и газет. Книги его посвящены в основном героям Октябрьской революции и Гражданской войны. Хотя есть и вступительная статья к почти неизвестной в настоящее время маленькой книжечке стихов «Мой край родной».
Оказалось, что он уволился в запас в звании капитана 1 ранга, сотрудничал в газете Тихоокеанского флота «Боевая вахта» с 1939 по 1945 г., был членом Приморского филиала Всесоюзного географического общества. Кстати, в одной из книг, посвященных 50-летию этой газеты, он пишет: «Были и интересные находки. Так, 5 ноября 1944 г. на страницах «Боевой вахты» появились отрывки из неизвестных ранее писем А.М. Горького к путешественнику и писателю В.К. Арсеньеву. Эти письма (ныне широко известные) были обнаружены в архиве Арсеньева, хранящиеся в Приморском филиале Всесоюзного географического общества». И подпись: капитан 1 ранга А. Мельчин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.
А я всмпомнил, что года два назад приобрел у коллекционеров сборник за 1929 г., изданный в Хабаровске в издательстве «Тихоокеанская звезда». Назывался он «Наводнение 1928 года в Дальневосточном крае». В нем был опубликован рассказ В.К. Арсеньева «Фальшивый зверь». Упоминаний об этом рассказе я не встречал нигде. Может быть, это тоже неизвестная публикация В.К. Арсеньева? Тем более, что в пояснении к рассказу написано: «Автор этого рассказа, написавший известную книгу «В дебрях Уссурийского края», – В. Арсеньев, вспоминает далекие времена, когда охота на тигров в Уссурийском крае была обыденным занятием населения, промысом. Тогда нередко встречались охотники, убившие за свою жизнь несколько десятков тигров. Есть, правда, такие охотники и теперь».
Общеизвестно, что эта тема для нынешних защитников природы очень актуальна.
В заключение хочу напомнить, что о завещании В.К. Арсеньева с просьбой похоронить его в лесу, а не на кладбище, говорилось во многих воспоминаниях и мемуарах родственников Владимира Клавдиевича.
Так, например, в журнале «Рубеж» в шестом номере за 2006 г. опубликованы в записи Георгия Пермякова воспоминания Анны Арсеньевой, первой жены великого путешественника. Анна Константиновна вспоминает о письме сына Владимира, которого в семье называли Волей, к пионерам. В письме Воля цитирует эпитафию, которую Владимир Клавдиевич просил сделать на его могиле:
Ты мой учитель, мой утешитель и друг,
Ты мой храм, моя Родина –
Шумящий, шелестящий, тихий лес.
А в настоящее время в Приморский край возвратился еще один раритет – «Завещание-просьба В.К. Арсеньева». История все расставляет по своим местам.